ВОСПИТАНИЕ В ВУЗЕ: ВЕРНУТЬСЯ К ИСТОКАМ ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТИ
Фишбейн М.
Противоречия в развитии современного российского общества диктуют необходимость поиска принципиально новых подходов к решению проблем воспитания в образовательной среде вуза.
Одним из острых противоречий является рассогласование между декларативными установками и существующими реалиями передачи социального опыта в условиях засилья чиновничьего диктата и псевдодемократических процедур, основанных на симбиозе денег и полит-технологий.
Другое противоречие связано с глубинным пониманием свободы граждан, провозглашенной в Конституции РФ, и неограниченной «свободой» средств массовой информации. В свое время Джефферсон утверждал, что если не существует подлинно гражданской ответственности у свободной печати, то у остальных граждан в действительности свободы нет.
Произошло снижение уровня ответственности и в образовательной среде. Здесь, пожалуй, даже раньше, чем в других сферах, пришли к мысли, что «коммерческий успех» возможен и без ожидаемых сдвигов в экономике и политике. Те, кто расстался с духовными ценностями «кухонного общения»,осознав силу и ценность денег, легко заменили понятие «ценность » на более прагматичное -«цена вопроса» (зачета, экзамена, курсовой и дипломной работы). Таким образом, в образовательную среду прочно вошла коррупция, которая, конечно, имела место и в советское время (в виде протекционизма), но своего расцвета достигла в наши дни.
Как противоречие можно рассматривать и несоответствие научных прогнозов эмпирической реальности. Так, совершенно не оправдался прогноз, что вместе с компьютерной революцией произойдут значительные социальные преобразования, а именно человечество войдет в эру информационного общества. Вместо ожидаемого чуда мы оказались в реальности всемирной сети со всеми ее плюсами и серьезными для дела воспитания минусами. Мир не стал лучше, он стал иным.
В качестве противоречия рассмотрим и все более обнажающуюся рассогласованность между процессом приращения знания и лавинообразным потоком информации. Сегодня позиции университета и знания не только поколеблены, но и вообще отодвинуты. Накопление информации опережает процесс ее осмысления и научной классификации. Стало возможным быть хорошо информированным и плохо образованным. Возник и развивается феномен функциональной безграмотности, преодоление которого становится глобальной задачей для социальных институтов воспитания и образования.
Наиболее существенным для дела воспитания в вузе является противоречие, которое заключается в сохраняющейся в силу консервативности самой системы образования тенденции на формирование профессионально «одномерного человека» (Г. Маркузе), тогда как «эпоха многомерного диалога » (М. Каган) требует от будущих специалистов не только фундаментальных знаний (их необходимость не берется под сомнение), но и качеств, которые традиционно были присущи русской интеллигенции.
Обращение к проблеме воспитания утраченных черт, присущих интеллигенту как чисто российскому феномену, по нашему мнению, становится актуальным в связи с тем, что сегодня понятие «интеллигент » нередко подменяется тем, что на Западе принято называть словом «интеллектуал».
Такая переоценка производится вопреки существовавшей в России традиции, когда вместе с суммой знаний человек получал высокие образцы гражданственности, связанные с духовным становлением личности, ориентированной на служение Отечеству. Об особой ответственности образованных людей писали в свое время Л.Н. Толстой, Н.А. Добролюбов, К.Д. Ушинский, Н.А. Корф и другие выдающиеся представители русской интеллигенции. С особой силой проблема самосовершенствования как восхождения к духовному идеалу отражена в философских размышлениях Н.А. Бердяева, Н.О. Лосского, В.С. Соловьева, С.Л.Франка и других, которые предупреждали о трагической возможности отрыва естественно-научного и вульгарно-материалистического мышления от гуманитарной, человекообразующей составляющей образования, которая выражается в его духовно-нравственном измерении.
Бурно начавшийся ХХ век лишь подтвердил правоту этих мыслителей. Идейный вдохновитель и организатор революционных преобразований В.И. Ленин не видел в интеллигенции опоры для планируемого социального проекта. Ленин, писал Ф. Степун, «не воспринимал смысла простейшихвещей. Так, он не понимал, что Бог есть нечто иное, чем труп, бальзамированный попами, что социал-демократ может любить свое отечество вплоть до желания его защищать. И также многое другое. Парадоксальный диалектик был никудышным психологом» [1, с. 95].
Данная большевистским лидером оценка роли интеллигенции в общественной жизни страны впоследствии самым негативным образом повлияла на кадровую политику советского режима, которая выразилась в сталинском подходе к подбору партийной номенклатуры и в знаменитой формуле «кадры решают все ».
Что собой представляли выдвиженцы недалекой эпохи? Эти номенклатурные «новики » (термин XVIII в.) вблизи, по свидетельству таких современников, как М. Пришвин и В. Вернадский, «все были сплошь щедринские типы, угрюм-бурчеевы и урус-кугушкильдибаевы свежей большевистской выпечки. Самые гадкие, в глазах революционной интеллигенции, представители «проклятого прошлого» были возвращены к жизни ее же собственными усилиями...» [2, с. 154-156].
В течение короткого исторического промежутка времени была подготовлена новая генерация, так называемая «трудовая интеллигенция», которая вопреки идеологическому давлению стремилась сохранить преемственность с традициями дореволюционных предшественников, наследуя их ответственность и чувство собственного достоинства. Именно это вызывало наибольшее раздражение у власти и всячески подавлялось. В результате усиленных манипуляций власти появилась «образован-щина» (А. Солженицын), которая приобрела способность тщательно маскировать свой ум, совесть, человеческую порядочность. Анализируя причины этой трансформации, А.М. Панченко писал: «В ХХ веке Россия претерпела такие трагические изменения, что человек вынужден был как-то отделяться от истории. Он жил по Эпикуру, у которого есть замечательное выражение: "Хорошо прожил тот, кто хорошо спрятался"» [3, с. 174].
В августе 1991 г. произошел обвал идеологии. По сути, обрушилась гигантская по своим масштабам фальсификация, которая лишь создавала видимость созидания. Об этом очень емко написал В. Астафьев в своих комментариях к роману «Прокляты и убиты»: «Видимость. Видимость правды, видимость кипучей деятельности. Видимость знания, образования. Видимость забот о народе и солдате, видимость крепкой обороны, видимость могучей Армии, видимость незыблемого единства, видимость сплоченного государства, которое осыпалось в три дня...» [4, с. 181].
Чем же руководствоваться в процессе «переоценки» ценностей? Нам представляется, что в качестве первичной ценности следует признать человека морали, другими словами - порядочного человека. Такой подход был предложен в свое время Кьер-кегором. Суть его заключается в том, что, выбирая себя как личность, человек становится тем, кем он хочет стать, а именно -моральной личностью. «Человек может наполнить свой экзистенциальный выбор слабым моральным содержанием, если выберет себя как хорошую, честную личность и станет тем, что он/ она есть, - честным, порядочным, добрым мужчиной или женщиной » [5, с. 31].
Где же взять такое количество порядочных людей и хороших граждан, когда даже власть подчас демонстрирует безответственность? Более того, растерявшиеся в рыночной стихии люди в большинстве своем оказываются неспособными обходиться без нищего, но вполне дееспособного собеса, что подчеркивает общий инфантилизм и неготовность подавляющего числа граждан к ответственности за свою собственную судьбу. Но даже в этих далеких от оптимизма условиях очень важно вслед за Чеховым сказать: «Я верую в отдельных людей.».
Мы считаем, что в качестве среды, способной формировать ответственных за личный и профессиональный выбор людей, может выступать высшая школа, которая, по мнению В.И. Вернадского, позволяет удовлетворять стремление личности к гармонии и отвлекать мысли будущих специалистов от сиюминутных «мелких делишек, когда кругом стоят густою стеною великие идеалы, когда кругом столько поля для мысли среди гармоничного, широкого, красивого, - когда кругом... идет борьба за то, что сознательно сочла своим и дорогим наша личность » [6, с. 256].
В связи с этим государственный стандарт предлагается дополнить философской этикой. А гуманизация и гуманитаризация образования должны быть направлены на «усиление тех положений отечественной и зарубежной педагогики, которые ориентируют на уважение к личности воспитанника, формирование у него самостоятельности, установление гуманных, доверительных отношений между ним и воспитателем. В соответствии с этим подходом содержание образования рассматривается как педагогически адаптированный социальный опыт человечества, изоморфный, то есть тождественный по структуре (разумеется, не по объему), человеческой культуре во всей ее структурной полноте » [7, с. 196].
Интеллигентность как ценность и цель позволяет осуществить переходот «знани-евой» парадигмы к личностно-ориентиро-ванной,в которой субъект не только выступает в качестве представителя человеческого рода и активного носителя деятельности, но и может быть представлен в качестве своеобразного «автора» собственного «проекта ». Такой подход качественно расширяет возможности диалога с миром и самим собой. «Между словами «субъект » и «автор» отчетливо ощущается общая семантическая область, которую можно указать, - это нечто, что восходит к смыслу слова «сам», «самость». Субъект - это некая идеальная точка, центр, помещенный в особую реальность - реальность сознания.
Имеет существенное значение то, что онтология субъекта - это сознание, причем сознание, стянутое в одну самосознающую точку. Эта точка не обладает никакими атрибутами, характеризующими ее экзистенциальную принадлежность человеческому существу. Она безлична и анонимна. В противоположность этому онтологическая принадлежность автора укоренена не только в сознании, но и в мире. Тем самым автор - не идеальная точка, а некая протяженная область в некоем экзистенциальном пространстве бытия-сознания, и это пространство обладает топологическими и структурными характеристиками» [8, с. 155]. В отличие от субъекта автор не безличен, а проективен, что подразумевает ответственность и свободу выбора.
Несмотря на декларации по поводу приоритетного внимания к духовно-нравственной составляющей образовательного процесса, ближайшее будущее не очень обнадеживает, так как тех, кто принимает решения, как и в незапамятные времена, раздражает свойственное интеллигенции неприятие единомыслия. «Освобожденная от пут идеологии элита дала выход всегда теплившемуся в ней презрению к образованности, культуре в аксиологическом смысле этого понятия. Образованность и культура в постсоветском обществе сохраняются в своем прикладном качестве, но постепенно исчезают как область бескорыстных актов» [2, с. 156]. И здесь свое решающее слово должны сказать высшая школа. «Даже временная уступка, теоретическая или практическая, в пользу концепции человека как средства, а не цели общественного развития, не абсолютной ценности, с неизбежностью уводит в сторону от гуманизма. Таков трагический урок, преподанный ушедшим веком» [7, с. 194-195].
Итак, высшее образование способно влиять на качественное изменение структуры общества, способно генерировать интеллигенцию. «Лучше говорить в этом смысле об интеллигентности как о качестве личности, которым в идеале должны обладать все, не только избранные. Здесь открывается широкое поле действий для школы, для образования вообще. По отношению к образованию интеллигентность выступает как его интегральная цель, которую необходимо конкретизировать в контексте педагогики - науки об образовании. В сущности, интеллигентность - это приобщенность к культуре, воплощающей опыт человечества, приобретенный им на его многотрудном пути» [7, с. 194].
Определяя задачу высшей школы, М.П. Арутюнян пишет: «Перед педагогикой встает сложная образовательная задача концептуального осмысления, моделирования и практического конструирования психолого-педагогической реальности созидающего саморазвития личности » [9, с. 37].
В качестве мотивационной основы интеллигентности могут выступать духовные устремления развивающейся личности, заключающиеся в таком напряженном состоянии бытия, которое создает необходимые предпосылки для восхождения будущего специалиста к ценностям-целям человека: свободе, творческой зрелости, гражданской ответственности.
Сегодня, как и в недавние времена, от интеллигенции требуется готовность отказаться от соблазнов более обеспеченной жизни. Многое указывает на то, что интеллигенция, испытывая вековечное чувство вины за все происходящее, готова многим пожертвовать. Но важно понимать и другое: ради осуществления высокой миссии служения народу и национальным интересам России государству необходимо заботиться не только о прочности своих границ, но и об укреплении в общественной жизни духовных устоев, которые традиционно связываются с интеллигенцией.
Литература
1. Степун Ф. Ленин // Вопросы философии. - 2002. - № 8.
2. Каграманов Ю. Элита и инстинкты // Дружба народов. - 2004. - № 5.
3. Панченко А.М. Другая история // Звезда. - 2004. - № 5.
4. Цит по: Васильева С. Это голос далекого друга // Октябрь. - 2004. - № 4.
5. Хеллер А. Два столпа современной этики // Вопросы философии. - 2004. - № 3.
6. Цит по: В.И. Вернадский: Pro et contra. - СПб., 2000.
7. Краевский В.В. По ухабам времени: интеллигенция и образование//Народное образование. - 2004. - № 2.
8. Воробьева A.M. Субъект и/или автор (о категориях гуманитарной психологии) // Вопросы психологии. - 2004. - № 2.
9. Арутюнян М.П. Мировоззрение и образование: становление новой парадигмы // Высшее образование в России. -2004. - № 12.
Нет комментариев. Ваш будет первым!
